Павел отложил перо. Потёр виски. Боль всё чаще и острее. Дают о себе знать бессонные ночи. Бесконечные встречи. Беседы. Споры. Некогда поесть. Бывает и нечего. Не до сна. А вести из Коринфа вместо ожидаемой радости принесли глубокую печаль. Павел глубоко вздохнул. Смахнул слезу. Думы. Молитвы. И тревожный стук в груди. Коринф, Коринф!
Народ собрался самый разный. Как говорится всякой твари по паре. Торговцы здесь и учителя. Домохозяйки и проститутки. Моряки и пехотинцы. Принесли с собой весь свой богатый опыт жизни. Каждый мнит себя стратегом.Каждый знает, как именно нужно поступать. С одной стороны никто не признаёт никаких авторитетов, но с другой стороны, каждый сам себе авторитет. Восторг новизны, который привлекал всё новых и новых людей в общину, вскорости исчезал. Явственнее проступали характеры людей, обнажая правду плоти. А правда была горькая. Группировки в общине вели междоусобную войну, соревнуясь в красноречии и доказывая своё превосходство чудесными дарами непонятных речей, которые выдавали за язык ангелов. За этими внешне высокодуховными явлениями уже не скрыть было плотского характера, раздоров, кумовства. В отсутствии духовного руководства стали умножаться конфликты в семьях. Пока мужчины, как это нередко бывает, разбирались, кто более духовный, женщины взялись наводить порядки. Некоторые потянулись в знакомые с детства храмы-капища, к своим родовым богам-идолам.
Павел будто вживую видел лица сестёр и братьев. Любимых, дорогих,соединённых Кровью Христа в одну семью. Как будто вместе с ними он преломляет хлеб – Тело Господа, всем естеством испытывая трепет от сознания мук смертных, от ужаса оставленности, который Иисус переживает на кресте. И, принимая чашу, не вино вовсе, и не сосуд глиняный, а чашу скорби, чашу страданий, чашу грехов человеческих, вместе с Церковью, вместе с Иисусом, принимая Его Новый Завет Крови Искупления, соединяются в Нём в невидимое Тело…
Как они могут?! Как они могут не любить братьев? Не любить Церковь? Не любить Иисуса?
Любовь! Вот что главное! Любовь! А без любви всё чепуха. Ничего не стоят ни чудеса, ни языки. Всё ничто, если нет любви! Будто вулкан взорвался в самом сердце Павла. Любовь предстала как букет добродетелей, в котором нет и намёка на мусор, на гниль, на какую бы то ни было порчу. Совокупность совершенства.
Любовь не превозносится. Любовь не гордится…
А что это означает, превозноситься? «Превозноситься – становиться гордым, заносчивым, высокомерным». Можно сказать, что превозношение и гордость – синонимы. Превозношение над другим – естественное проявление гордости. И гордость, и превозношение в равной мере осуждаются законом Святого Бога. Замечу, что нередко эти пороки возрастают при обильном ухаживании самых смиренных льстецов, угодников, ведь лесть как известно, великое оружие лукавого.«Лесть –угодливое восхваление, лицемерное восхищение кем,чем-нибудь, внушаемое корыстными побуждениями». Лев Толстой говорит об этом так: «Если бы враг хотел погубить человека, то вернее, чем споить –захвалить его». Лесть, это изнаночная сторона превозношения и гордости, по сути, тот же самый порок.
Библейские страницы хранят множество страшных историй, в которых говорится о том, как дети восстают на родителей, брат на брата, народ на народ, и все эти кровопролитные смертоносные битвы были порождены страстным желанием одного человека превознестись над другим. История человеческой цивилизации, по сути, есть восхождение к власти, к могуществу, к превосходству, которое шаг за шагом погружает мир в пучину ада. И ныне мир стал заложником буйства одержимых страстью превозношения людей, которые готовы превратить землю в ядерный пепел ради того только, чтобы доказать своё превосходство. Грохот орудий стал привычным для жителей земли. Пожарища войны, тысячами пожирающие людей, не вызывают трепета и страха. Над могилами убиенных ставят памятники победителям, делая героев из убийц, и возбуждая в новых и новых людях страсть превозношения. За медаль, за строчку в новостях, за надпись на камне кладбища, идут колонны убийц, сея смерть, под звон льстецов, возбуждающих гордость. Гордость повреждённого рассудка рисует ложные картины возможных побед. Но слово Божье говорит: «Погибели предшествует гордость, и падению – надменность» (Притч.16:18).И ещё: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать». Это откровение явно указывает на то, что гордые люди являются противниками Бога.
Любовь не превозносится. Любовь на гордится…
Превозношение присуще мелким, суетливым существам. Превозношение, как и гордость – это борьба, это конкуренция. Страсть к превозношению, по сути, низкая, подлая страсть. Это желание подавить ближнего. Унизить его. Подчеркнуть его низкое положение. Так жестокий тиран, всячески демонстрируя свою власть, подавляет подданных своих. Так в конторе, среди служащих, в борьбе за первенство, за признание, за премию, за звание «возвышается» подленькая натура. «Я!», вскрикивает она к месту и не к месту, снова и снова заявляя о своём мнимом превосходстве над сослуживцами. И где же тут место любви? Здесь не остаётся места даже дружбе, здесь царствует зависть, предательство и обман.
Властный окрик в семье, претензия на превосходство разрушает любовь супругов. Превозношение горделивого сердца разрушает семейные узы, превращая очаг любви в змеиное гнездо с угрожающим шипением некогда влюблённых. Даже церковный народ, с именем Христа на стенах и на картинах, на плакатах и на устах, поддался этой страсти превозношения. И вот уже робкая попытка публичного уважения и почтения к старшим сменилась на обязательный и гнусный иерархический порядок. Появились владыки. Отцы. Преосвященства. Святейшества. И поклоны. И целование конечностей. Иерархия есть. Поклоны налицо. Любви не стало. А ведь всё это без любви – медь звенящая. Без любви всё ничто. Писание же призывает нас уразуметь и познать любовь Христову: «…И уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотой Божией» (Еф. 3:19).
Пытаюсь найти хоть какой-то намёк на превозношение у Иисуса. В моём стремлении познать и уразуметь любовь Христову, я следую за Иисусом по страницам Евангелия. Смирил Себя. Не возопиёт. Как овца, веден на заклание. И в спорах. И при аресте. И при лжесвидетельстве против Него. И при бичевании. И на кресте. Нет даже намёка на превозношение. Никакого! «О, образ совершенный, любви и чистоты! Спаситель! Царь смиренный! Пример мой вечный Ты!» – поём мы от всего сердца.
Если признать превозношение отрицательным качеством, тогда положительным станет унижение. Однако при одной только мысли, что унижение есть качество высоконравственное, в душе поднимается сопротивление. Униженный не вызывает уважения. Униженный даже и сочувствия не вызывает. «Тварь я дрожащая, или право имею?» – известная, ставшая классической антитеза, даже полемики не вызывает. Вывод возникает сам собой. Кто же в здравом уме откажется от своих прав? Кто же согласится быть униженным? И вот уже занесён топор над головой старушки. И встаёт во весь рост горделивый человек, закипает возмущённый разум, и рука брата поднимает камень на брата своего.
Я задумался. История древняя. Каин – Авель. Два брата. Один победитель. Другой побеждённый. Один жив. Другой убит. Кем бы я предпочёл быть? По-честному. Понимаю, что это только воображение. Сложный выбор. Авель угодил Богу! Бог принял его приношение, по сути, одобрил его жизнь. Одобрил его служение. О! Это славное определение. Хотел бы и я получить одобрение Бога. Но Авель убит. А ведь мог бы Авель предпринять меры и обезопасить себя? Мог бы в конце концов пистолет прихватить, на всякий случай.
Любовь не превозносится. Любовь не гордится…
Значит любовь унижается? Любовь готова пребыть в презрении? Вот ведь дилемма. Ясно, что гордость и превозношение не высоконравственные качества. Но признать, что унижение есть добродетель, как можно?! Как можно согласиться терпеть, терпеть несправедливость, терпеть клеветы и наветы?!
«Кипит мой разум возмущённый, и в смертный бой идти готов»…Ой, что это я? Это ведь эгоизм, то самое превозношение. Гордость, упакованная в платье благочестия. Вспомнилось: «Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся».
Нет, так дело не пойдёт. Возвращаюсь к Иисусу. Его любимый ученик оставил нам такую бессмертную фразу: «Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» (Ин.13:1). Показал на деле… Его любовь не зависит от обстоятельств. Неподвластна времени. До конца, значит до последнего мгновения, до последнего вздоха. А Он просто…помыл ноги ученикам.
Любовь не превозносится. В любви нет отвержения. В любви нет унижения. «Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам» (Ин. 13:13–15).
И уже не отвернутся от страдающего. И не сказать с презрением слов унижения. И не пройти мимо страдающего. Любовь не превозносится, значит любовь служит, не взирая на лица. «Чтобы вы делали то же, что Я сделал вам» – такова заповедь Господа.
Добрых наставлений слышим мы немало. Но зачастую наставники учат оному, а живут по-другому. Вот здесь Иисус –непревзойдённый Учитель. Явил делом! Его жизнь – это дело любви!Жизнь достойная. Но вот смерть! Такой конец, представить себе невозможно. Просто ужас! Он всем служил. Творил добро. Исцелял. Кормил. Ни на что не претендовал. Не построил себе дом. Карьеру не сделал. Друзья, и те разбежались. А уж враги поизмывались вволю, потешались, как могли, и в конце концов на крест позора осудили. Врагу не пожелаешь такого финала. Такова награда смиренной любви?
Прошли годы. Столетия. И ныне перед нами Пилат. Малодушный. Презренный. Священники, обвинявшие Иисуса. Лжецы и карьеристы. Мир в миниатюре. Крест. Толпа. И над всем этим средоточием страстей – Иисус. Над временем, гнусным, подлым – Иисус, превознесённый Отцом. Над предательством, над страстью власти – Иисус, чистый, смиренный, уходящий с креста к Отцу. Над смертью наших ложных идеалов – Иисус, идеал любви, молящий Отца о прощении нас, рабов греха.
Превозношение Пилата, ставшее позором.
Унижение Иисуса, сияющее немеркнущим светом жизни!
Любовь не превозносится! Любовь не гордится!
Аминь!
